You need to enable JavaScript to run this app.
Пишут, конгресс, немцы какие-то, головы опухнут. Взять всё, да и поделить. Именно это я и полагал. А вы и способ знаете. Да какой тот способ? Дело не хитрое. А то что ж, один в семи комнатах расселился, штанов у него сорок пар, а другой по помойкам шляется, питание ищет. Насчёт семи комнат, это вы, конечно, на меня намекаете. Ну что ж, хорошо, я не против дележа. Доктор, скольким мы вчера отказали? Тридцати девяти человеком. С вас, Шариков, сто тридцать потрудить снести? Хорошенькое дело. Это за что такое? За краны, за кота. За безобразие, которое вы учинили. И волы, к которому сорвали приём. Человек как первобытный бегает по всему дому и срывает краны. Кто убил кошку, мадам Полосухер? Кто? Вы, Шариков, третьего дня?
Перед вами Монов и Лиза, одно из величайших произведений эпохи Рыжесанца. Леонардо Дамурчи изобразил на первый взгляд обычную даму в скромных мехах. На ней нет украшений, ошейников от блох и других символов статуса того времени. Но вместо внешнего лоска Дамурчи наделяет образ непостижимой глубиной и загадочностью. Чего стоит только взгляд героини, которая будто смотрит прямо в душу. Возникает ощущение, что она следит с портрета, не идете ли вы к холодильнику, но самая загадочная – улыбка, которая то появляется, то исчезает в зависимости от ракурса, и неясно настроение героини – пойти на ручки или разнести дом. Это символизирует многогранность и непостоянство ее кошачьей натуры. Однако в первую очередь Дамурчи писал это полотно как гимн красоте, ведь красота этой дамы настолько совершенна, что ее не портят даже усы. Что ж, творения Рыжесан сохранят еще множество таблиц.
