You need to enable JavaScript to run this app.
Как говорил ему дедушка, никогда не бойся возрасту, будешь так же страдать хернёй, только медленней. Ведь он выделен излишки, не сведём тела в пилишки, но появится мыслишка, не тряхнут ли стариной. И будут годочки грибки, чай с ватрушками, как сойдутся старички со старушками, как по-прошлому пойдут, словно ощупью, напевая на ходу нашу общую. Вероня
Хочешь, что я тебе правду скажу, почему ты меня в садик-каран забрала? Скажи. Подходит ко мне Лена с утра и говорит, Артём, на тихом часу я к тебе спать приду, а то ей видеть или страшно. Мам, я так офигел, что ответить ничего ей не смог. Мало того, что она крупненькая, так ещё и Ксюша не в восторге будет. А рядом ещё и Вику сижу, а я на неё тоже глаз положил. Я так подумал, зачем мне такие проблемы? Я к воспитателю пошёл, сказал, что живот у меня болит, чтобы мама позвонила. На сегодня проблема решена, а вот дальше надо думать.
Я сказал, что старости у меня не будет. Когда мне было 16 лет, 17, я сказал, я умру на сцене. Причем в обед всю жизнь работал, зарабатывал себе на хлеб, кормил и учил своих детей, потом, может быть, и внуков, а теперь вдруг получается, что его все оставляют. Все начинают детей, кончая государством, с его такой суммой, которой хватит на два захода в магазин. Я не завидую ни одному пенсионеру в России, у которого нет специальной пенсии, потому что действительно пенсия означает даже не старость, а нищету. Потому что раньше он мог подработать, а теперь даже этого он не может. Он с трудом ходит, он смотрит телевизор, по которому дерутся на разных каналах между собой какие-то дядьки. Ему тяжело, он видит агрессию. Вместе с ним эту агрессию видят его внуки. Ему тяжело. И швед выходит на пенсию в 65 лет. Он знает, ему осталось жить примерно 25. Вот эти 25 лет он...
