You need to enable JavaScript to run this app.
Женщина. добрый день. Берите наши помидорки. Какие-то розовые. Не спелые, что ли, да? Почему не спелые? Вам не нравится положительное место? Не мните. Да я вообще наши помидоры никогда не беру. Что тут брать? Ни шпасмассовые, ни цвета, ни вкуса, ни запаха. Ташкентские, я понимаю, там послевкусие как... Да чем рассказывают, даже не знаете. Я вас понял. Федя, тебе пришли. О, какой красивый женщина, как девушка. Время есть? Чуть-чуть здесь. Подожди, быстренько разведусь, на тебе и жальюся. Помидоры будешь? Ташкентский помидор, смотри. Сладкий, как губы твои. Ташкенсткие? Нежный, как взгляд твой. Большой, как сердце твое. Моя тарелка. Сколько положить тебе ташкентский помидор? Ну, давайте килограммчик. Килограмм мало, давай четыре тебе положу, чтобы часто сюда приходил. Моя хорошая, моя красивая. Смотри, он нежный, какой, как мамин взгляд. Что, ну держи, ставь. Моя сладкая, на тысячу. Вот это я понимаю. Ташкент.
И снова Норкин
Со старым анекдотом
Сидит Кашпировский дома, звонок в дверь, открывает, стоят три в кожаных куртке мужика, значит, бритые бушки, цепи такие. Ты Кашпировский? Я. Нехорошо получается. На всю страну установки даешь, с пацанами не делишься. Ну, достает паяльник, так вот. Десять тысяч баксов с тебя. Ну, что делать? Пошел, взял деньги в конверт, положил, уже. Нате, устритесь. Прошло три дня. Звонок в дверь. Открывает те же самые мужики, только очень бледные. У одного букет цветов, у другого бутылка Наполеона, у третьего коробка конфет и пакетик. Уважаемый Анатолий Михайлович, тут непонятно получилось. Вот возвращаем ваши деньги, а еще от пацанов просьба. Установочку свою снимите, пожалуйста.
Ходят американцы с севера Сирии, из окрестностей Манбиджа. Ну, колонна во главе бронированный Хаммер с флагом. А навстречу им танковый батальон правительственных войск в Сирии. Ну, они так подъезжают, останавливаются. В танке открывается люк, вылезает оттуда сирийский такой танкист. Смотрит на Хаммер. Через какое-то время открывается дверь. Оттуда выглядывает американский сержант. Каска, очки. Делает так. И кричит, make America great again. Сирий так хлопает глазами и с некоторым затруднением говорит, а не пошоль биты в жопу. Правильно все сказал, товарищ майор. Ну, работа есть работа.
