You need to enable JavaScript to run this app.
Ну жилватый такой, жилватый, вид в папилломах? Ну гнус невероятный! Ну ходит гоголем, мамон у него, мясовитый. Шпы! Шибуняется без дела, сиборит. Ну плюгавец такой, подживотник! Лопыш, бабоша! Ну клюся! А, ваш муж! Ну да!
Света, скажи, а ты вот в сказке веришь? Конечно, естественно. Особенно за счастливым, красивым концом, правильно? Да, я так считаю, что... Простите, ну, не хочу говорить. Я считаю, что... Ну... Ну что, ну? Любой конец — это обрезанное счастье.
Шо у вас там водичка, тёплая? Да шо вы делаете? Странно, я думал рука сейчас зашипит. Толя! А? Ты нафига вот эти вот огурцы взял? Ты шо не видишь банка вздутая? От ты балбец! Воистину балбец, Аля! Вы бы не богохульничали перед батюшкой? А ты не матюкайся! Это я-то стерплю, а вот... А шо там? Дождь начинается! Толя! Батюшка говорит, дождь начинается! Давай, выкладывай быстрее, давай! А я думаю, что у меня колени крутятся, а? А я шо-то не поняла! Толя, а где яйца? На месте, а Люсик? От ты антихриста! Это в какой-то праздник, Толя, Пасха! Так они крашеные! Ты у меня сейчас дошутишься! Дай!
В 30-е годы прошлого века, значит, приходит Рабинович и говорит, я хочу работать на гадео. Ему говорят, да вы не годитесь для радио, мы вас не можем взять. Говорит, что я должен сделать, чтобы вы меня взяли на гадео? Они думают, совмещались, ну, чтобы как-то этот вопрос никогда не решился. Говорят, вот вам, Рабинович, 3 рубля, вот если вы купите за 3 рубля 5000 метров высокого скоростного кабеля, для того, чтобы мы могли радиосетью опутывать города там вообще, то тогда мы вас возьмем. Он говорит, я понял. Проходит несколько месяцев, меньше года, и такой корабль швартуется, значит, в Одесском порту. Все смотрят, такой красавец, спит и говорят, Рабинович, без заказа какой-то все, что происходит, никто не понимает. И говорят, Рабинович привез 50 тысяч километров кабеля. Все говорят, да как вообще, не может такого быть. И действительно, давай, начинается разгрузка просто эти катушки, ВК.
Сейчас. Два мужика сидят, пьют. Один другому говорит, вот знаешь, у женщин, говорит, все на виду. И груди, и талии, и бедра, говорит, все, говорит, они идут, говорит, прям все видно, красиво. А у нас, говорит, одно единственное достоинство, говорит, и то между ног, спрятанное, и не видимо, говорит, почему, говорит, Алла Тавала, нам его вот сюда не приделал.
