You need to enable JavaScript to run this app.
Некоторые детские воспоминания преследуют нас всю жизнь. А это одно из них. Пап, помнишь, чего я больше всего боялся в детстве? Чаки. Чаки. Расскажи всем, почему я его боялся. Ну, как-то вечером я смотрел Чаки на видеокассете, когда фильм только вышел. А ты маленький еще, из-за угла прячешься и подглядываешь. Перепугался так, что умчался к себе и выкинул свою куклу мой дружок. Я же не знал, что она твоя. Нашел в мусоре и вытащил, поставил обратно на тумбочку и уехал на работу. На следующее утро мама звонит, ты на заднем фоне орешь. И рассказывает мне всю историю. Мне было семь. Ну да. Она все рассказала и мне показалось, ну, смешно же. Возвращаясь домой, а ты уже похороны этой чертовой кукле устроил. Изрубил ножницами и закопал во дворе. Я подождал, пока ты заснул, вышел, выкопал ее. Аккуратно зашил и обратно на комод поставил.
Нельзя поверить, что за одну копейку в СССР продавали целый завтрак. За одну копейку в автомате наливали стакан газированной воды без сиропа, и очередь к этим аппаратам стояла даже зимой с обледеневшими стаканами. Коробок спичек тоже стоил копейку, маленький, но его хватало, чтобы растопить целую печку. В телефонном автомате звонок стоил две копейки, и можно было дозвониться хоть в другой конец города. Газета «Правда» стоила две копейки, ее брали чаще не ради статей, а чтобы завернуть рыбу или помыть окна. За 10 копеек продавали килограмм картошки дешевле, чем пачка сигарет в киоске. За 16 копеек можно было взять треугольный пакет молока, школьники пили его прямо в буфетах. В заводской или студенческой столовой за рубль давали полный обед. Первое, второе – компот и кусок хлеба. А вот банку «Пепси» можно было достать только в специализированных буфетах за 30 копеек. Это считалось роскошью. Напиток хранили в холодильниках под ключом. Самой дешевой вещью Союза... Продолжение следует...
Лена! Мы опять приехали! Лена! Ну ты что, нас не помнишь? Ну мы в куртках были. Мы тогда в куртках были, мы приезжали. Ой, я еще у него какое-то время на шее сидела. Лена! Да как она эти три секунды запомнит? Что ты не чувствуешь вообще? Ой, а помнишь, как мы с тобой под лаингу всю ночь сосали? Или это не ты была? Это я была. А вот ты ли это был? Вопросик, конечно. Миша, Миша, не полетну, не полетну! Опять подумаешь, что люблю тебя, блин. И я тебя люблю? Валера, ты можешь им сказать, чтобы они обратно в свой хлеб шли? Что, гонишь их вот так вот, как будто человек пять уже? Я против такого не пойду никогда в жизни. Миша, ну давай, давай, где там это то, что держало смысл нашей семьи на плаву последние пять дней? Где плакат? А, вот он, вот он.
