You need to enable JavaScript to run this app.
Ну так вот, этот бордель у нас уже два месяца. Три девицы живут постоянно, иногда четвёртые приезжают. Так, давайте мы с вами адрес уточним. Пожалуйста, улица Фрезеровщиков, дом 9, корпус 2, квартира 17. Ой, это моя 17. А проститутки живут в 16. Проститутки, значит? Мужики к нему часто ходят. Я в глазок вижу. Они двери открывают, а сами в таких платьях, знаете, ну, просвечивают во всех местах. Ну хорошо. Мы проведём проверку. Если факты подтвердятся, мы этот бордель закроем. Не, не, не надо. Не надо закрывать. То есть как не надо? Не надо закрывать. Ну, если вдуматься, они ведь хорошее дело-то делают. Правильно, можно сказать. Правильно.
Я хочу всех проституток, уголовное наказание всем проституткам, всем эскортницам, лишение прав, отнять у них паспорта, запретить им выходить замуж, создать публичный список проституток с адресами, чтобы люди знали, что к ней заходить нельзя. Она кто? Она с вас. Список с адресами? Виталий Валентинович, вы извините меня, плохие люди могут принять как руководство грейсов. Лишить право выходить замуж, потому что это беспокаяние. Беспокаяние слезного и трехлетнего поста. После того, что коронавирус занимается своим проституткам и уголовное наказание для клиентов. Только серьезно, насколько эти меры будут действовать? Прекрасно, прекрасно. После того, как у нашей колонии пополнится рядами эскортниц, я вам могу сказать, что производство швейных изделий, оно пойдет наверх. Где такие меры приносили результат, скажите? А еще бы я их отправил. Виталий Валентинович.
Вон на третьем этаже, на девятом этаже живет соседка, которая занимается проституцией. Проституцией нельзя, но он занимается нелегально. Один парень хотел попасть к ней, но по ошибке позвонил мне. И он говорит, алло, здравствуйте. Я говорю, да, здравствуйте. Он говорит, можно к вам прийти? Я думала, что новый ученик хочет ко мне прийти, а он думает, что туда попал, к ней, к проститутке. Я говорю, да, ты можешь прийти. Он говорит, сколько стоит? Я говорю, один час стоит 20 долларов. Он молчит. Я думала, дорого для него. Я говорю, если дорого, ты можешь прийти с другом. А он говорит, а вы не устанете? Я говорю, обижаешь. У меня 20 лет практики, в основном за рубежом. Я говорю, я могу и по 10 часов. А где это будет? Я говорю, на балконе. А почему балкон? Я говорю, у меня балкон большой, светлый. Он говорит, я как-то стесняюсь. Я говорю, что стесняться все приходят? Можно вечером прийти? Я говорю, нет, у меня вечером все занято.
Есть такой вид проституции, когда бизнесмены, они вынуждены ездить надолго в другие страны, командировки, и есть как бы женщина по сопровождению. Там пишется договор, она должна сидеть в ресторане, его слушать с такими глазами, как будто ей интересно. Она должна создавать этот уют, там да-да-да-да-да-да, она с ним ездит, там договор есть. И они не ругаются, потому что они следуют договору. И тогда встает вопрос, а интересно обычный брак-то, чем от такого отличается? И в современном обществе получается, что он отличается только одним, что там люди договорились, она то не делает, он то не делает, или он то делает, а она за это то делает. И они не ругаются.
