You need to enable JavaScript to run this app.
Значит, село, тоже об успехе село, значит, такой конец восьмидесятых, начало девяностых, ну и папа мальчику, такому простому мальчику деревенскому, купил компьютер. Он купил компьютер, значит, он его освоил, и прямо и так у него поперло, он еще там особо не читать ничего не умеет, вот, а уже всю программу и так и сяк, ну и проходит время, он бросает, и пришел устраиваться там на Челябинский тракторный завод, значит, хочу работать программистом, ну, с ним беседую, говорит, ну, и говорит, такой молодой, говорит, ну, скажите, а вы вот такую-то программу знаете? Он говорит, да, раз, так показался, ну, что интересно, а такую программу тоже показал. Он говорит, слушайте, ну, вы молодец, говорит, давайте пишите заявление, и мы берем вас на работу. Вы знаете, у меня такая ситуация, я в селе вырос, у нас там школы-то не было, и я писать не умею. Он говорит, ты что, охерел, что ли, как писать не умею? Он говорит, ну, вот так получилось, какой-то диет, он говорит, слушай, иди нахрен отсюда, говорит, все, не трать время. Проходит.
Настоящая правда о детях 90-х. Мы были воспитанными хоть и шаловливыми. Последнее поколение выросшее без соцсетей. С утра до ночи на улице. Без гаджетов, без лайков. Время возвращаться домой определял не звонок, а мамины крики из окна. Мы смотрели всё, что шло по телевизору или лежало на видеокассетах, без бесконечного выбора и подписок. Наше воображение творило чудеса. Игры рождались из нечего угодно. Мы просто стучали в дверь к друзьям и ждали, выйдут ли. Ночёвки были настоящими приключениями. Мир был ярким, вечеринки простыми, не стоившими целое состояние. Кафе и еда на вынос, редкое угощение, а не повседневность. Фотографии далеки от идеала Инстаграм, но в них было настоящее. Мы смеялись, бегали, дурачились, без телефонов в руках, без постоянных уведомлений. О психическом здоровье почти никто не говорил. Просто просили не быть слабым. Мы умели радоваться мелочам, ведь мы были последними, кто это умел.
